Из истории баргузинских бурят

Как отряд Бату Малисаева поймал бежавших государственных преступников

В 20-х годах XIX века в связи со вступлением в силу Устава «Об управлении инородцев» 1822 года, разработанного графом М.М.Сперанским, в Баргузине была учреждена новая двухступенчатая административная система управления баргузинскими бурятами: родовое управление – Степная Дума во главе главного тайши и его аппарата на базе Степной конторы, действовавшей с 1789 года.

Во времена Бату Малисаева в аппарате Думы работали до шести заседателей, родовые головы и письмоводитель. Нужны были грамотные, толковые, честные, исполнительные люди из местных бурят для ведения делопроизводства, сбора налогов и податей, бухгалтерского учета, составления отчётов, разрешения жалоб и заявлений, организации переписи населения, земли, скота и других управленческих функций в рамках вновь созданного в России органа местного самоуправления бурят – Степной Думы.

К числу отвечающих этим высоким требованиям людей относились коллеги Бату Малисаева: Гарма Танхаев из Бурского рода, Очир Тангатханов из Шоноевского рода, Ирдыни Урбанов из Баяндаевского рода, Цыден Аранзаев из Хэнгэлдэровского рода, Аюша Анхалиев из Оторшинского рода, избранные обществом баргузинских бурят и утвержденные генерал-губернаторами Забайкальской области в 1870-80-х годах.

Одним из них был заседатель Думы Бату Малисаев, получивший от властей несколько благодарностей, одна из которых особенно примечательна формулировкой в контексте предъявляемых требований: «за добросовестное, сравнительно с предшественниками, исполнение поручения по взысканию недоимки с бродячих тунгусов…, чем он оправдал сделанное ему доверие».

В августе 1882 года Баргузинским окружным исправником ему объявлена благодарность «за отличное исправление почтового тракта». Но Бату Малисаева отличает от других чиновников Думы не эти качества, они присущи были многим заседателям Думы, а нечто неординарное, доселе неизвестная большинству из нас страница из его биографии.

В послужных списках заседателя Баргузинской Степной Думы инородца Бату Малисаева, составленных в 1891 и в 1899 годах, отмечено, что он происхождением из Шоноевского рода, 52 лет, женат, имеет детей, собственные дома и юрты, скот и прочее хозяйство, занимается скотоводством и частью хлебопашеством, с 1875 года по 1878 год служил улусным старшиной. В должности заседателя Думы Малисаев избран обществом в 1878 году, а утвержден Указом генерал-губернатора Забайкальской области позже – в 1880-м, имеет 19 лет выслуги в указанной должности. Будучи заседателем Думы, он четыре раза временно исполнял обязанности главного тайши в общей сложности 1 год 3 месяца. Малисаев был грамотным по-русски, и по-монгольски.

В послужных списках также отмечено, что Бату Малисаев имеет четыре благодарности и две золотые медали и одну серебряную медаль «За усердие» для ношения на груди на Станиславских лентах и темно-бронзовую медаль за труды по первой всеобщей переписи населения 1897 года на ленте государственных цветов.

Одна из формулировок благодарности, выраженной Б. Малисаеву, гласит интригующе: «В 1882 г. получил похвальный лист от Г. Военного губернатора Забайкальской области за усердие, оказанное чинам полиции при поимке бежавших из г. Баргузина государственных преступников».

Безусловно, интерес представляет, какое именно участие принимал Б.Малисаев «чинам полиции», в чем оно конкретно выражалось, и, самое главное, каких именно государственных преступников задержали, их личности.

В Госархиве Республики Бурятия (ГАРБ) отложилась копия похвального листа с текстом: «Дан сей похвальный лист инородцу Баргузинского округа Баргузинской Степной Думы Бату Малисаеву за принятие участия в поимке бежавших из г. Баргузина государственных преступников Тютчева, Линева, Шамарина и Брешковской. г. Чита. Февраля 28 дня 1882 г. На подлинном подписался Военный Губернатор Забайкальской области Генерал-майор Ильяшевич Л.И. За Управляющего отделением И.Колеков. М.П.».

В архивных документах Баргузинского окружного полицейского управления, к сожалению, отсутствуют какие-либодокументы, касающиеся побега поселенцев, розыска и задержания беглецов, отчетов, донесений и прочих переписок.

Как известно, Баргузин издавна славится своей красотой природы, вершинами гор, богатством долины, суровостью климата, но он известен и как край ссыльных поселенцев: политкаторжан, евреев-преступников, поляков-бунтовщиков и других государственных преступников. Начиная с декабристов – братьев Кюхельбекеров – в Баргузине отбывали ссылку многие деятели польского восстания, петрашевцы, народовольцы и многие другие экстремисты, террористы. В разные периоды в Баргузине отбывали царскую ссылку более 250 человек. К их числу относились народовольцы Николай Сергеевич Тютчев, Иван Логинович Линев, Константин Яковлевич Шамарин и Екатерина Константиновна Брешко-Брешковская – впоследствии знаменитая «бабушка русской революции»; именно они были задержаны далеко в горах отрядом полиции с участием группы бурят, крестьян Читкана, Уро,Телятниково и других сёл, а также тунгусов, вернее, эвенков, всего из 83 человек.

После Февральской революции ставший Министром юстиции Керенский был хорошо знаком с Брешковской и первым делом организовал ее возвращение в Петроград едва ли не с государственными почестями. Именно при Керенском Брешковская превратилась в «бабушку русской революции». Эта, в общем-то безобидная кличка, каких у революционеров бывало немало, стала своеобразным брендом самой Брешковской, и она стала заметно узнаваемой личностью в российской истории.

Из воспоминаний Н.С.Тютчева известно, что на поиск беглецов Баргузинское полицейское управление послало один отряд из охотников и крестьян вверх по реке Читканке, а второй отряд вышел из Верхнеудинска ему навстречу. И, лишь встретившись в горах, оба отряда поняли, что беглецы пошли не к Верхнеудинску, а в другую сторону.

Между тем беглецы, изменив свой первоначальный маршрут – добраться до Укыра, шли степью, минуя село Читкан. Переправились через глубокую реку (Ина?) с помощью бурят. О себе бурятам рассказали, что они – «золотоискатели» и идут в горы. Будучи далеко в горах, беглецы остановились на берегу реки для отдыха. Вдруг на них наткнулся старый бурят, вероятно, охотник, возвращавшийся из тайги в свою степь. Ему также пришлось им объяснить, что они – «золотоискатели», идут из Верхнеудинска. Тогда им показалось, что старый бурят поверил их легенде, и беглецы решили, что этот случай останется без последствий. Однако беглецы недооценили этот факт. Они также недооценили или же не знали природную сметливость, зоркость глаз инородцев в вопросах определения кода «свой – чужой» при встрече с незнакомыми людьми. Порой достаточно бывало любому охотнику – буряту или эвенку – одного взгляда, чтобы «прочитать», кто стоит перед ним. Если бы они не допустили эти промахи со старым бурятом-охотником, то, возможно, беглецы добрались бы до Тихого океана, кто их знает….

Вернувшись домой с охоты, старый бурят узнал от соседей о побеге поселенцев из Баргузина. О чрезвычайном происшествии в Баргузине сразу же были извещены через родоначальников баргузинские буряты. Тогда он и рассказал соседям подробно: где, когда он встретился с «золотоискателями», какие снаряжения, их приметы он увидел, сколько было человек и сколько у них лошадей и т.д. Новость эта быстро дошла до заседателя Бату Малисаева, исполнявшего тогда обязанности главного тайши баргузинских бурят.Тайша Константин (Цыренжаб) Сахаров в это время был в отъезде за пределами Баргузина. Малисаев немедленно вызвал старика к себе в Думу и, подробно расспросив его, выехал с группой лиц из старшин родов на место встречи старика-охотника с «золотоискателями» для проверки достоверности его сообщений, осмотра следов и местности. Убедившись в увиденном на местности следах как на следы, возможно, беглецов, он сообщил обо всем баргузинскому исправнику Языкову. Тот немедленно собрал конный отряд из крестьян, бурятов и тунгусов (эвенков) и отправил их по следам «золотоискателей» в горы во главе полицейского.

Через несколько дней отряд догнал беглецов на вершине хребта, с которого на юг текли реки в бассейн Амура. Здесь отчаянная четверка беглецов была задержана и обезоружена без сопротивления. Затем их доставили в Читканский кордон (тюрьму) до прибытия представителя губернских властей. Через 5 дней за ними приехал полицейский в чине капитана и под конвоем солдат отвез их в Верхнеудинск.

«Этот побег – бесспорно, самый трудный и геройский из всех, за ними 180 верст гналась погоня по непроходимым Забайкальским дебрям, они переправлялись через такие быстрые реки, перед которыми в изумлении останавливалась погоня, взбирались на отвесные скалы, делая на них насечки топорами, пойманы благодаря тому, что были покинуты проводником» (А.В. Якимова. «Тюрьма и ссылка», Народная воля, №№ 8,9 февраль 1882 г.).

Позже, 20 июня 1891 года, Цесаревич Николай Второй на встрече с бурятскими делегациями при Ацагатском дацане по совокупности прошлых заслуг, в том числе за участие при поимке беглых государственных преступников, Бату Малисаева наградил золотой медалью «За Усердие» для ношения на груди на Станиславской ленте.

Несмотря на то, что для поиска и задержания Тютчева, Линева, Шамарина и Брешко-Брешковской были задействованы около роты полицейских, крестьян и инородцев, похвальным листом, датированным 28 февраля 1882 годом, помимо Бату Малисаева, был поощрен только один крестьянин Читканской волости из Телятниково – Михаил Терентьев. В Госархиве Забайкальского края хранится отношение генерал-губернатора Восточной Сибири Д.Г. Анучина, адресованное Военному губернатору Забайкальской области Л.И. Ильяшевичу, о награждении крестьян за поимку государственных преступников от 10 февраля 1883 года. В нем говорится, что «по всеподданнейшему докладу Г. министра внутренних дел сообщения моего об особом усердии и услугах, оказанных полицейским властям Забайкальской области крестьянами Читканской волости Баргузинского округа означенной области Андреяном Кожевиным и Михаилом Терентьевым при розыске и поимке бежавших из Баргузина государственных преступников: Линева, Тютчева, Шамарина и Брешковской, государю-императору, в 3-ий день декабря минувшего года благоугодно было всемилостивейше соизволить на награждение крестьян Кожевина и Терентьева серебряными медалями с надписью : «За Усердие» для ношения на груди на Станиславской ленте…».

Итак, герои того чрезвычайного события в Баргузине – поиска и задержания в горах Икатского хребта особо опасных преступников, совершивших побег из мест поселения 9 июля 1881года, – становятся известными только в наше время. Это вышеупомянутые нами Бату Малисаев, крестьяне Читканской волости Андреян Кожевин и Михаил Терентьев, получившие высокие награды: золотую и серебряные медали, похвальные листы.

Интересно, знали ли они тогда о личностях задержанных ими преступников, об их идеалах, стремлениях, о совершенных ими преступлениях? Вряд ли. Скорее всего, они понимали, что выполняют приказ, и их долг – исполнить требования закона. А кого они поймали и что с ними будет потом – преследователей, наверное, мало что могло волновать, хотя они вполне могли понимать всю опасность идей, которые проповедовали Линев, Шамарин, Тютчев и Брешковская.

В отличие от преследователей-Думского заседателя Бату Малисаева, читканских крестьян Кожевина и Терентьева и других – арестованные ими беглецы вошли в историю Российской империи как оппоненты существующей власти, как революционеры-радикалы с идеологией экстремизма и терроризма, покушавшиеся на жизнь и здоровье политических деятелей, членов правительства, царствующих особ, включая самого Государя Императора.

Другие подобные побеги ссыльнопоселенцев в XIX и начале XX века в истории Баргузина не зафиксированы. Но этот побег четвёрки из Баргузина был самым удачным в те времена по всей Восточной Сибири.

Вкратце по справочным данным о них можно сообщить следующее.

В воспоминаниях Брешко-Брешковской Е.К. о Линеве И.Л. сказано, что «однажды летом в 1880 года в Баргузин прибыло около 20 ссыльных. Среди них был один, приговоренный к ссылке в Саратовскую губернию, но правительство в административном порядке изменило этот приговор на ссылку в отдаленный сибирский городок. Его звали Иван Логинович Линев. Это был очень интересный человек, 42 лет от роду, бывший помещик из Костромской губернии».

Когда начались студенческие беспорядки конца 1860-х и начала 70-х годов, Линев был арестован и исключен из Петербургского университета. Потом он поехал в Америку трудиться рабочим, чтобы вернуться и учить других. Прожил там пять лет. Приехав в Россию, купил надел земли в Саратовской губернии, организовал ферму, которая стала убежищем для беглых революционеров. Вскоре Линев разочаровался в этом и посвятил себя делу революции. Через некоторое время был арестован и сослан в Баргузин.

И.Л. Линев умер в 1890-х годах при очередном этапировании его на поселение в Восточной Сибири в пути между Иркутском и Красноярском.

Шамарин Константин Яковлевич (1854-1902) – деятель революционного движения в России. В начале 1875 года Шамарин арестован по делу «революционной пропаганды в империи». После 3-х лет и 2-х месяцев содержания в тюрьме под арестом Шамарин по приговору суда выслан в распоряжении Иркутского генерал-губернатора с характеристикой о «крайней политической неблагонадежности» и «полном отсутствии какого-либо раскаяния в преступных своих заблуждениях».

В Иркутской тюрьме он знакомится с Николаем Сергеевичем Тютчевым, сыном сенатора и внуком известного русского поэта, который отбывал каторгу за революционную деятельность.

В 1881 году побег из Баргузина увенчался успехом, однако беглецов поймали и отправили в 4-хлетнюю ссылку в Якутию. После отбытия ссылки Шамарин с 1885 года с друзьями головой окунается в революционную работу, становится активным участником нелегальной организации демократической интеллигенции «Народное право». Организаторами «Народного права» были Натансон, Николаев и Тютчев.

Н.С.Тютчев оставил о своем друге такие строки: «Нажив себе в сибирский период сильнейший ревматизм, и, как результат его – болезнь сердца, Шамарин недолго прожил на родине. Умер Константин Яковлевич в 1902 году. Он был хорошим, надежным товарищем, предан был «делу». («Делом» в те годы называли все течения революционного движения).

Тютчев Николай Сергеевич (1856-1924) – русский революционер-народник, народоволец, землеволец, эсер. Многолетний инсургент (повстанец), политкаторжанин; историк, литератор, мемуарист – автор воспоминаний, содержащих ценные сведения о революционном движении, интереснейшую информацию о ссылке и «тюремных загадках», – включающих разоблачения многих провокаторов, осведомителей и других секретных сотрудников III отделения.

Образование и происхождение из старинной дворянской фамилии делало Н.С.Тютчева в глазах полиции одним из «самых опасных политических преступников». Он был другом известного лидера бунтарей, основателя «Земли и Воли», «Народной воли» А.А. Квятковского (1852-1880, повешен).

В своих воспоминаниях о ссылке Н.С.Тютчев писал: «Народным образованием и общественным своим развитием Баргузин обязан был не Министерству народного просвещения, а Министерству внутренних дел, сначала 3-му отделению, а затем департаменту полиции». Сказано метко, как говорится, «не в бровь, а в глаз».

Екатерина Константиновна Брешко-Брешковская(1844-1934) с молодых лет встала на путь революционной деятельности.

Она продолжала «хождения в народ» с подрывной революционной деятельностью, пока не познакомилась с Г.А.Гершуни. Вместе они создали партию социалистов-революционеров (эсеры).

Брешко-Брешковская возглавляла наиболее радикальное крыло партии, а позже под ее началом была организована целая серия террористических атак, направленных против государственных деятелей и членов правительства. Как отмечают историки, «горячая пропаганда террора, в котором Брешковская видела не преступление, а подвиг во имя народа, сопровождала ее выступления на протяжении всей революционной деятельности. Не совершив в своей жизни ни одного террористического акта лично, Брешковская вдохновила на их совершение многих молодых социалистов-революционеров. Брешковская была уверена в том, что для достижения благих целей любые средства хороши, и распоряжалась чужими жизнями с легкостью и жестокостью».

Е.К.Брешко-Брешковская – «бабушка русской революции», не принявшая Октябрьскую революцию в России, была вынуждена эмигрировать за рубеж.

Она умерла 12 сентября 1934 г. (90 лет) в селе Хвалы-Почернице, в Чехословакии, похоронена там же. Имела гражданство США, Франции, Чехословакии, подданство Российской империи.

В статье использованы материалы из следующих источников:

Брешко-Брешковская Е. Скрытые корни русской революции. Отречение великой революционерки. 1873-1920. / Пер. с англ. Л.А.Игоревского – М. ЗАО Центрополиграф, 2006 – 336 с.

Н.С.Тютчев. Статья «Баргузинская ссылка и побег с Е.К. Брешковской (1878-1881)».

А.В. Якимова. «Тюрьма и ссылка», Народная воля, №8,9 февраль 1882 г.

Ф.7, оп.1, д.2277 ГАРБ – Госархив Республики Бурятия.

Ф.1, оп.1,(п), д.502 – ГАЗК – Госархив Забайкальского края

Ф.7, оп.1, д.2558 ГАРБ – Госархив Республики Бурятия.

Антон Раднаев, ветеран труда, уроженец села Улюн.

Из истории баргузинских бурят
Е.К. Брешко-Брешковская